Освобождение - Страница 36

К оглавлению

36

— Колонне разделиться! — приказал Федор на бегу, когда между ними оставалось не более двухсот метров, — охватить строй противника с двух сторон и уничтожить.

Этот маневр морпехи в темно-синих панцирях, проделали безукоризненно, охватив полукругом и с ходу атаковав строй этолийцев под непрерывным обстрелом лучников. Остановив продвижение этолийцев, которые подняли щиты, изготовившись к обороне, сам Чайка с четырьмя спейрами бросился в прорыв вдоль строя противника, чтобы побыстрее оказаться в его голове. Там скифы из последних сил сдерживали наступление Агелая, рвавшегося к спасительным воротам.

Лучники противника «работали» очень точно и Федор прорвался к скифам всего с парой сотен человек. Да и от скифов, то налетавших на шеренги пехотинцев, за которыми спрятался Агелай с ординарцами, то откатывавшихся назад под их давлением, осталось не больше трех десятков воинов. Но Ларин был еще жив и Чайка был доволен его атакой — Агелай не смог сбежать и находился здесь, охраняемый своими солдатами. «А остальное, дело техники, — радостно осклабился Федор, отбивая щитом пущенную в него стрелу, — сейчас разберемся с этим стратегом. Пора. Время пришло».

— Эй, Агелай! — подняв щит, крикнул он, приближаясь к строю противника, который медленно продвигался ему навстречу, — битва проиграна! Мы победили. Союзу конец. Но ты еще можешь сдаться и тогда я, Федор Чайка, сохраню тебе жизнь.

Он не рассчитывал на ответ, лишь хотел позлить этолийцев, но неожиданно ответ поступил.

— А что ты хочешь взамен? — раздался, перекрывая шум битвы, зычный крик из-за спины трех шеренг пехотинцев, отделявших Федора от Агелая, все еще восседавшего на коне, — чтобы свободные эллины стали служить Ганнибалу, этому новому выскочке и тирану?

Чайка не успел ответить, поскольку новая стрела едва не поразила его в лицо, чудом отскочив в сторону от шлема с плюмажем. Когда он поднял голову, то Агелай дал свой окончательный ответ.

— Мы не хотим служить ни македонцам, ни Ганнибалу, — крикнул Агелай, выхватывая меч, — мы лучше умрем, но не покоримся.

Он видел, что его дело проиграно, и карфагенские морпехи, перебив половину этолийских солдат, все плотнее сжимают кольцо окружения.

— Что же, — кивнул Федор с некоторым облегчением, — ты сам выбрал свою судьбу. Сейчас ты умрешь.

Новый удар скифов пробил брешь в шеренгах пехотинцев, защищавших Агелая, и тот с мечом бросился навстречу одному из конных скифских воинов, которым оказался сам Ларин. Стратег и предводитель скифов сблизились, но скиф был вооружен копьем и нанес удар первым. Он выбил щит из рук Агелая, выкинув того из седла. Стратег этолийцев свалился в пыль, исчезнув там на короткое время. Пока Леха отбивался от подскочивших пехотинцев и заносил руку для второго удара, Агелай встал. Но тут же получил новый удар копьем в плечо и вновь рухнул на землю.

— Возьми его в плен! — крикнул Федор, бросаясь к месту схватки с несколькими морпехами сквозь открывшуюся брешь, но не успел.

Окровавленный Агелай, сумев подняться лишь на колени, схватил свой меч и бросился на него, лишив себя жизни и позора за поражение в битве. Оказавшись рядом спустя несколько мгновений, Федор увидел лишь окровавленное тело грека, не пожелавшего служить своим завоевателям.

— Ну что же, — выдохну Федор, глядя на мертвого Агелая, — для воина это не самый плохой конец.

Пока его морпехи добивали все еще сражавшихся этолийцев, Федор покинул место схватки и вышел к подножию холма, устало присев на камень. Оттуда он посмотрел на город. Стены и башни Ферма возвышались в каких-то пятистах метрах. Массивные ворота столицы Этолии, до последней минуты остававшиеся открытыми, на его глазах медленно захлопнулись, не дождавшись своего стратега. Это была победа.

Глава восьмая
«Новый приказ»

Налетевший шквал был коротким и лишь вспенил волны вокруг кораблей, никого не обманув и не напугав. Это был последний жест отчаяния со стороны Посейдона. Чайка видел, что далеко впереди, на выходе из Коринфского залива, облака рассеиваются, предвещая несколько дней хорошей погоды, а значит спокойного плавания.

— А больше нам и не надо, — пробормотал себе под нос Федор, стоявший на корме флагманской квинкеремы, в окружении офицеров, — за это время мы должны успеть добраться до южной оконечности Пелопоннеса. А если боги и дальше будут благоволить, то и до восточной.

Он обернулся назад, словно пытаясь рассмотреть в пенной дымке волн далекий Навпакт, уже давно оставшийся позади. Сейчас город Навпакт, вернее то, что от него осталось после совместной военно-морской операции ахейского и карфагенского флотов, находился по правому борту. Там теперь хозяйничали войска Филиппа, которому Федор передал этот город в управление, сам же с остатками армии направился назад к Калидону, до сих пор не желавшему сдаваться. Путь его лежал в обратном направлении вдоль побережья, с той лишь разницей, что для достижения Калидона, лежавшего чуть в стороне от моря, придется вновь углубиться в земли Этолии.

Столица Этолийского союза сопротивлялась недолго. После недельной осады и разрушения большей части укреплений Ферм сдался на милость победителей. Вернее, победителя, которым был македонский царь Филипп. Федор Чайка, с остатками своей армии, к тому времени уже был далеко. Двигался по направлению к Навпакту, главному гнезду морского флота этолийского союза, который, потеряв голову, все еще сопротивлялся несколькими своими щупальцами, не желая признавать поражения. Это делало честь некоторым отчаянным военачальникам, но Федор уже давно понимал, что дни этолийского союза сочтены. Его армия разгромлена, остатки разбежались по всем окрестностям Этолии, в надежде добраться до своих родных городов. Но это было бесполезно, поскольку очень скоро все оставшиеся страны и города бывшего союза войдут в сферу влияния Македонии. И Карфагена.

36