Освобождение - Страница 74

— Всех слонов вперед, — приказал Федор, прикинув возможность прорыва, — за ней пустить в бой сразу четыре хилиархии африканцев. Время дорого. Коннице ждать сигнала.

У Федора была почти тысяча тяжеловооруженных всадников, но он решил пока поберечь конницу для решающего сражения, растоптав пехотинцев врага слонами. Они для этого подходили больше всего. Да и никаких «противотанковых» заградительных линий и колючей проволоки Чайка здесь не увидел. К счастью для слонов место для боя было выбрано случайно.

Двадцать массивных животных, подгоняемые погонщиками, выстроились в несколько рядов по всей долине, отгороженной от берега и основной дороги грядой каменистых холмов, и устремились на врага. Несмотря на то что передвигались они по каменистому плато довольно быстро, движения огромных животных казались почти плавными. Эти боевые машины плыли сквозь облако поднимаемой пыли, и очень скоро это облако достигло блестевших щитами передних шеренг Антиоха.

Со своего наблюдательного пункта, устроенного на невысоком холме, где он расположился в окружении Ларина, Кумаха, Бейды и нескольких ординарцев, было отлично видно, как облако пыли накрыло греческих гоплитов с головой и почти не видно, что же там теперь происходит, внутри этого облака, куда массивные животные вплывали одно за другим. Десятки греческих копий чертили небо, пытаясь поразить погонщиков и слонов. Но лишь звон оружия и отдаленные крики доносились до слуха Чайки, сквозь топот сотен ног африканских пехотинцев, маршировавших вслед за слонами. Мимо него, одна за другой, прошли три хилиархии, первая из которых уже обрушилась на вражеский строй.

— Ну пошло дело, — заметил Леха, приложив ладонь ко лбу и оглянувшись на Федора.

— Пошло, — согласился Федор и в разрывах пыли разглядел, как многочисленные слоны бивнями крушат и разбрасывают в стороны солдат врага, — а сейчас еще быстрее пойдет. Вот пехотинцы Кумаха соберутся все вместе и тогда…

Однако противник, ошеломленный таким мощным наступлением, начал приходить в себя и попытался огрызаться. На левом фланге из-за пыли неожиданно показалась конница Антиоха и попыталась обойти пехоту, ударив ей в тыл. Первый молниеносный удар Федор прозевал, и от мечей катафрактариев успело погибнуть множество его солдат. Наступление там забуксовало, а вскоре греки действительно прорвались в тыл и оказались вблизи наблюдательного пункта прежде, чем Чайка направил к месту прорыва своих всадников.

— Конницу в дело! — коротко бросил он командиру испанцев, указав на прорвавшихся катафрактариев, которые гарцевали на своих конях буквально в паре сотен метров, атакуя пехоту на марше, — отбросить противника с левого фланга.

А когда тот ускакал, вновь осмотрел поле боя, в эпицентре которого бушевала пылевая буря и, произнес:

— Некогда нам тут задерживаться. Нас Селевкия ждет.

Ответный удар конницы был стремительным. Испанцы атаковали рассеявшихся по полю битвы греков одной мощной колонной, опрокинули и, несмотря на ожесточенное сопротивление, истребили больше половины. А тех, кто выжил, погнали к своим позициям через левый фланг. Пройдя той же дорогой, какой сюда явились греки, преследуя отступавшего врага, испанцы проскочили вдоль гор, спрятавшись за пылевой бурей, и на плечах противника прорвались к нему в тыл.

— Эх, мне бы сюда хоть пару сотен скифов, — пожаловался Леха, с завистью глядя на атаку тяжелой испанской конницы, — я бы им помог разобраться с этими греками.

— Они и так уже разобрались, — посочувствовал Федор, глядя как клинки, шлемы с плюмажами и кирасы испанцев сверкают уже позади полуразваленного строя гоплитов, — но потерпи, брат, у Антиоха солдат много. Больше нашего. Хватит и на твою долю.

— Что же он сюда так мало прислал? — удивился Леха, с трудом отрывая взгляд от конного сражения и переводя его на друга.

— Просто не успел, — пожал плечами Федор, — похоже, отвлекающий маневр Ганнибала сделал свое дело, и все основные части сейчас стоят у города в ожидании атаки из лагеря.

— Но этих-то сюда кто-то прислал, — резонно заметил Леха, вновь устремляя взор вперед.

— Это верно, — не стал отрицать Федор, неловко повернувшись в седле, отчего заныла его потревоженная рана, — но этот кто-то нас слишком поздно заметил. Да и не знает еще, сколько здесь будет солдат на самом деле. Ведь видел он только нас.

Заинтригованный Ларин, не знавший о последних указаниях тирана, опять повернулся к Федору в надежде на продолжение.

— Скоро здесь будет Ганнибал с новыми силами, и тогда мы встряхнем этого Антиоха как следует, — охотно пояснил ему друг, слегка поморщившись от боли в боку, вскоре отступившей. — Но для начала нам нужно расчистить дорогу и действовать очень быстро. Если Антиох успеет перестроить свою оборону и перекрыть вторую дорогу к городу, то наше наступление может забуксовать. А этого не должно произойти. Весь расчет сделан на быстрый удар.

— Тогда эти греки свое дело сделали, — ответил Леха, — задержали нас.

— Они уже почти разбиты, — не согласился с ним Федор, пристально вглядываясь в происходящее на поле битвы, — еще немного и путь на Селевкию будет свободен. А к быстрым марш-броскам нам не привыкать.

Сражение пехотных частей было уже в самом разгаре, слоны разметали в клочья весь центр обороны гоплитов и, проделав колоссальные бреши во флангах, продолжали уничтожать пехоту врага. Грекам удалось убить двух животных, туши которых были видны посреди массы сражавшихся солдат. Пехотинцы Кумаха, несмотря на ожесточенное сопротивление греков, вошли в прорыв, рассекая строй фаланги, и вскоре оборона греков начала трещать по швам. Прорыв испанцев довершил разгром. В тылу противника теперь хозяйничала конница Чайки, нанося разящие удары и подминая под себя последние островки обороны гоплитов.